Высказывания Старика из «Старика и море»: Мудрость и вдохновение

Старик и море – это классическая произведение Эрнеста Хемингуэя, посвященное вечной борьбе человека с природой. В нем передается потрясающая история о дружбе между мальчиком и стариком, которые отправляются в плавание в поисках достойного приключения. Насыщенные мудростью и эмоциями цитаты из этой книги удивляют и поднимают настроение. Вот несколько из них, которые помогут нам понять идею произведения и поднять настроение.

— Да наплевать на это везенье! – сказал мальчик. – Я тебе принесу счастье.

Он собрал всю свою боль, и весь остаток своих сил, и всю свою давно утраченную гордость и кинул их на поединок с муками, которые терпела рыба.

Рыба, – сказал он, – я тебя очень люблю и уважаю. Но я убью тебя прежде, чем настанет вечер.

Человек — это не бог весь что рядом с замечательными зверями и птицами.

Пусть она думает обо мне лучше, чем я на самом деле, и я тогда буду и в самом деле лучше.

А как легко становится, когда ты побежден! — подумал он. — Я и не знал, что это так легко… Кто же тебя победил, старик? — спросил он себя… — Никто, — ответил он. — Просто я слишком далеко ушел в море.

Как хорошо, что нам не приходится убивать солнце, луну и звезды. Достаточно того, что мы вымогаем пищу у моря и убиваем своих братьев.

Как хорошо, что нам не приходится убивать звезды! Представь себе: человек что ни день пытается убить луну! А луна от него убегает. Ну, а если человеку пришлось бы каждый день охотиться за солнцем? Нет, что ни говори, нам еще повезло, — подумал он.

Рыбы, слава богу, не так умны, как люди, которые их убивают; хотя в них гораздо больше и ловкости и благородства.

Ты устал, старик, – сказал он. – Душа у тебя устала.

я смогу заснуть и увидеть во сне львов. Почему львы – это самое лучшее, что у меня осталось?

Хотел бы я купить себе немножко счастья, если его где нибудь продают.

Человек не для того создан, чтобы терпеть поражения. Человека можно уничтожить, но его нельзя победить.

Не нужно думать, старик, — сказал он вслух. — Плыви по ветру и встречай беду, когда она придет.

Сначала просишь в долг, потом просишь милостыню.

Всё у него было старое, кроме глаз, а глаза были цветом похожи на море, весёлые глаза человека, который не сдаётся…

Ветер – он-то уж наверняка нам друг, – подумал он, а потом добавил: – Впрочем, не всегда. И огромное море – оно тоже полно и наших друзей, и наших врагов.

Должно же мне наконец повезти!… Нет, – сказал он себе. – Ты надругался над собственной удачей, когда зашёл так далеко в море.

Большинство людей бессердечно относятся к черепахам, ведь черепашье сердце бьётся ещё долго после того, как животное убьют и разрежут на куски. Но ведь и у меня, — подумал старик, — такое же сердце, а мои ноги и руки так похожи на их лапы

Не стоит думать о том, что грех, а что не грех. На свете есть о чем подумать и без этого.

Старик же постоянно думал о море как о женщине, которая дарит великие милости или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные или недобрые поступки, — что поделаешь, такова уж её природа.

Нечего раздумывать над тем, что грешно, а что не грешно. Сейчас уже об этом поздно думать, да к тому же пусть грехами занимаются те, кому за это платят.

Если кого-нибудь любишь, его не грешно убить. А может быть, наоборот, ещё более грешно?

Он почувствовал, как приятно, когда есть с кем поговорить, кроме самого себя и моря.

А мой будильник — старость. Отчего старики так рано просыпаются? Неужто для того, чтобы продлить себе хотя бы этот день?

Пусть она думает обо мне лучше, чем я на самом деле, и я тогда буду и в самом деле лучше.

Нельзя, чтобы в старости человек оставался один. Однако это неизбежно.

Все так или иначе убивают кого-нибудь или что-нибудь. Рыбная ловля убивает меня точно так же, как и не дает мне умереть.

Луна волнует море, как женщину.

Мало поймать рыбу — с ней ещё надо доплыть до берега.

Два раза ничего не повторяется.

Человек в море никогда не бывает одинок.

Я почему-то не люблю, когда меня будит кто-то другой. Как будто я хуже его.

Счастье приходит к человеку во всяком виде, разве его узнаешь? Я бы, положим, взял немного счастья в каком угодно виде и заплатил за него все, что спросят.

Он был слишком простодушен, чтобы задуматься о том, когда пришло к нему смирение. Но он знал, что смирение пришло, не принеся с собой ни позора, ни утраты человеческого достоинства.

Глупо терять надежду…

Теперь не время думать о том, чего у тебя нет. Подумай о том, как бы обойтись с тем, что есть.

Ненавижу, когда у меня сводит руку, — подумал он. — Собственное тело — и такой подвох!